По пятницам, ты, мой ангел, вешаешь крылья на гвоздь и садишься метлу.
9.04.11
Здравствуй, Любимая!
Я скоро настолько не полюблю пятницы, что совсем вычеркну их из своего календаря. Вчера даже, пришёл на работу в полной уверенности в том, что день недели с утра четверг. Видишь, подсознательно уже вычеркнул их, потому что, как правило, по пятницам ты, мой ангел, вешаешь крылья на гвоздь и садишься на другое летательное средство — метлу. Скажешь, что я опять повторяюсь? Так и это событие повторяется с досадной регулярностью.(
Я не понимаю, как тебе только удаётся втянуть меня в такие разговоры, при которых мы оба теряем энергию, настроение, понимание?! Я уж сколько раз зарекался не поддерживать твои неуправляемые полёты по миру нашей Божественной любви и по моему внутреннему миру, в частности.
С какой-то хитрой неприметности начинаются для меня наши споры. Я, ведь, совершенно не хочу тебя задеть. Я просто отвечаю на твои вопросы, которые ты мне задаёшь. Но, кончается это одним и тем же — обвинениями в эгоизме, претензиями, большую часть из которых я и представить не мог.
Я и на них отвечаю, потому что наивно думаю, что ты что-то не понимаешь и тебе это надо объяснить. А потом следует твой постоянный вывод: «Ты думаешь только о себе!»
Но, Наташенька, любимая! Ты, ведь, и вопросы мне тоже задаёшь только обо мне — вот я и говорю только о себе! Твой внутренний мир, который касается нашей любви, для меня всегда под семью печатями. Именно о своей любви ты молчишь, а если говоришь, то только об её отсутствии.
Ну да ладно. Я уже несколько раз думал о том, чтобы повесить на своём мониторе листок с надписью «Не спорь!» и удерживает меня от этого только внутренний протест: «Но, ведь, я и так никогда не спорю! А только хочу, чтобы меня правильно понимали.» И почему я должен соглашаться со всякими не соответствующими действительности твоими выводами о мотивах моего поведения, я в толк никак не возьму?!
Ты, вот всё цитатой махала, о том, что надо всегда прежде подумать, станем ли мы ближе от сказанного. Я думаю об этом, почти всегда думаю. Но поскольку любой мой ответ по пятницам, и да и другим дням, вызывает у тебя протест, то получается, что я должен молчать всегда. В чём радость такого «общения», я не понимаю. Теперь будем молчать, что ли?! Ведь, всё что я тебе говорю, не приводит к нашему сближению и на мониторе я должен повесить другой призыв к себе: «Молчи!»
Наташка, любимая! Вот видишь — я пишу тебе Любимая, не смотря ни на что, а не держу это, как ты, за семью замками!) Видишь — начинаю с себя, иду к тебе навстречу, потому что ты мне дорога, потому что я тебя люблю, потому что наши размолвки нам не нужны. Я ценю наши отношения и говорю тебе Люблю и Любимая, даже когда тебе под хвост скипидар попадает. И что ещё важнее — не просто говорю, но и чувствую это. К сожалению, терпение у меня не такое же Божественное, как любовь к тебе. Но, надо отдать тебе и себе должное — оно уже гораздо сильнее, благодаря твоим постоянным придиркам и моему желанию любить тебя.
Вообще, я думаю, что хватит мне писать обо мне. Теперь буду писать только о тебе, любимой.
Я хочу понять, что нас сближает, а что удаляет. Давай поговорим о тебе. Ты сама, как-то, предлагала мне высказать тебе претензии. А у меня нет к тебе претензий, но я могу констатировать и отмечать факты, которые мне не по душе.
У тебя любовь какая-то мерцающая — она то есть, то её нет. Ты, спрашиваешь, почему я учусь обходиться без тебя? А что мне ещё остаётся делать, когда ты меня не любишь?! Ты мне прямо сказала, что я раздражаю тебя, что простить ты меня до сих пор не можешь, за мою нечувствительность. Вот я и жду, когда твоя любовь снова включится и я стану твоей потребностью, а не только ты моей. Ты ни в чём не выражаешь своей потребности в том, что я тебе нужен.
У меня, вообще, такое ощущение, что я тебе в стал обузой и ты хочешь от меня освободится. Ты, ведь, мне свою философию излагала: такая женщина, как ты, ищет то, чего ей не хватает. Причём, ищет она это на стороне, а там где этого самого не хватает, она и не пытается, это, ей нужное, создать и вырастить. Ей же надо «всё и сразу», а не частями и постепенно. Именно, как твоё желание расстаться со мной, я воспринимаю твои слова, типа: «Теперь я тебе не буду крылья подрезать! Удачи! Живи спокойно и радуйся без меня и т.д., и т.п.!» У меня складывается такое ощущение, что тебе нужна свобода от меня. Причём, зачем она тебе нужна, ты сама толком не знаешь.
Я не чувствую тебя — это, иногда, действительно имеет место. И началось это с твоих слов: «Не советую тебе лезть в мою первую жизнь.» Ты закрыла её когда-то, но ты приходишь в нашу, во вторую жизнь с настроениями из первой. Я их не понимаю, эти настроения, потому что не знаю, чем они вызваны. Я иду тебе навстречу и не касаюсь твоей первой жизни, по твоей же просьбе. И не переношу в нашу вторую жизнь свои настроения из своей первой. Из-за этого моя жизнь теперь представляется тебе беззаботным порханием бабочки с одного цветочка на другой. Я никогда не говорю тебе: «Вот! Сегодня у меня настроение херовое, потому что случилось то-то и то-то.» Тебя же не интересует моя первая жизнь и ты даже горда этим. А по мне — это граничит с безразличием и результат этого та самая бесчувственность, кстати, и тебе свойственная, из-за незнания того, что у меня каждый день внутри на самом деле. Я принял твою идею — оставлять в первой жизни всё и во второй только радоваться, но, почему-то ты сама ей совершенно не следуешь, обвиняя меня в нечувствительности. Ничего хорошего из этого не получается, потому что первая и вторая жизнь, для тебя всё равно остаются связанными настроениями.
Недавно ты мне сказала: «Эх! Вот попался бы сейчас, такой как А.И.! Чтобы добивался меня, ты, ведь, не будешь меня добиваться!» Удивительно, ты мне говоришь об этом как другу, а ждёшь от меня поведения, не как от друга. Я сам не знаю, буду или не буду, но, скорее всего ты права — не буду. А почему тебя радует возможность такого соперничества, я не понимаю. Ну ладно ещё — ты, как женщина этого хочешь, но, ты ведь, ещё и другом меня называешь и почему тебя радует перспектива создать другу сложности, меня удивляет. Я, ведь, тоже не против ухаживаний и красивой романтики, но твоя постоянная смена настроений в отношениях дезориентирует. То ты любящая, то друг, то любовница, то стерва на помеле, то нежная, то ласковая, то злая, то добрая...
Вообще-то, ты, конечно, добрая и ласковая, но в отношении меня, я больше вижу твоё раздражение, неодобрение и несогласие. Я понимаю, что начинать надо всегда с себя, но как ухаживать и добиваться, например стервы, просто не знаю. Может быть, кому-то и интересно добиться стервы или ведьмы, но у меня такого желания не возникает. Я просто жду в такое время, когда ты снова станешь другой. Почему жду и ничего не делаю? А я не знаю, что делать.
В некотором смысле мне не нужно тебя добиваться потому, что я тебя уже добился. И это факт, повторение которого ничего нового не даёт. Я тебя добился и что?! У меня разве теперь пропал интерес к тебе?! Ты мне наскучила?! Я не знаю теперь, как от тебя отделаться, что ли?! Я тебя добился и теперь мне хочется, чтобы то, чего я добился ( то есть ты) радовалось жизни, получало бы от неё больше хорошего и меньше трудностей.
Я тебя добился и ты мне стала ещё нужнее, потому что в мою жизнь вошли такие приятные и естественные желания — заботиться о любимой женщине, чувствовать её доверие и зависеть от неё, в хорошем смысле — не угождая ей, а ощущая её желания своими собственными.
Твои желания относительно меня опять же тайна. Ты мне демонстрируешь постоянно только то, в чём я тебе не подхожу. Даже муж тебе нужен, совсем не такой как я. Муж, в твоем понимании, это такое существо, у которого свои друзья, с которыми он ездит в сауну и пьёт пиво. Это такой мужчина, у которого свои собственные желания превыше всего и это, по-твоему, говорит о его независимости и внутренней свободе. Муж, это тот, кто делает всё по-своему, ни с кем не считаясь и т. д. Мне это смешно потому что выказывая своё особое расположение к таким, ты сама первая бежала от них всю жизнь.
Ты отказалась от всех проявлений признаков семейной жизни в нашей второй жизни: совместного прозрачного бюджета, по которому видно, когда и как мы можем увидеться, чем вместе заняться и от поддержки меня в наших делах. Тем не менее, именно проявлений семейности и совместности тебе не хватает больше всего. Ты ведёшь себя со мной ни как жена, ни как друг, ни как любовница, ни как любимая.
Я не понимаю, зачем я тебе нужен, потому что ничего об этом не слышу. Вот зачем мне нужна ты, я говорю и пишу постоянно, выслушивая в ответ только твои сомнения и неверие.
Ты, Любимая, говоришь, что я отношусь к тебе, как к равной и не вижу в тебе слабой женщины. А ты мне её показываешь, эту слабую женщину? Ты мне даёшь почувствовать, что ты нуждаешься во мне? Разве ты мне говоришь: «Серёжка! Ты мне нужен для того-то и того-то!»? Я постоянно слышу только одно — ты мне не подходишь, в чём бы мы только не соприкоснулись.
Надоело, мне честно говоря об этом писать. Поэтому дальше — мои выводы.
Как ни странным тебе может показаться, после моего выступления, я вижу в наших отношениях огромный потенциал и много положительного в настоящем и будущем, как для тебя, так и для меня. Я думаю, что нам надо искать новые точки соприкосновения, которые сближают и исправлять то, что не устраивает. В общем - приносить друг другу радость.
Знаешь, я иногда вспоминаю твой ответ на свой вопрос: «Для чего я тебе нужен?» - «Для всего!» Рассматривая огромную картину моих недостатков, нарисованную тобой, я не чувствую, что я тебе нужен для всего. Я меняюсь, но медленно. Ты — так, вообще меняться не собираешься и твердишь об этом
при любой моей попытке тебя слегка изменить. Я уже плюнул на то, чтобы изменить тебя и вообще уже открытым текстом тебе говорю, что мне надо для моих изменений — твоя любовь, которую ты бы не прятала.
Понимаешь, я чувствую что-то неправильное в том, как ты описываешь любовь мужчины и женщины. Она у тебя, получается какая-то однобокая. Мужчина, то есть я, вызываю в тебе любовь и получаю её же в ответ. Я могу в тебе вызвать любовь, ты это прекрасно знаешь. Я не знаю толком, как тебе объяснить, в чём здесь неправильность. Я получаю в ответ то, что сам же дал тебе. Может быть, этот метод прекрасно работает какое-то время, но это не может продолжаться вечно. Онанизм это, грубо говоря, как я тебе в Агенте написал. Хоть и красивый, приятный, но это он. Это не любовь, это только ритуал её вызывания, нужный тем людям, которым не дана настоящая любовь. А ты можешь любить сама, я знаю.
Всё-таки, правильнее, на мой взгляд, когда мужчина и женщина любят не своё отражение друг в друге, а друг друга. Своё отражение можно и зеркале любить, это даже проще, потому что оно ничего не искажает. Улыбнулся себе в зеркало и оно тебе в ответ улыбнулось. Я чувствую, что энергетики в этом действии ноль, это игра кошки с собственным хвостом или самотренинг. Ты же мне возвращаешь мой образ таким, что это зеркало только кирпича просит. Но я тебя всё равно люблю и поэтому делаю вывод, что я люблю именно тебя, а не моё отражение в тебе.
Ну и что делать дальше?! Да что делать — жить и любить, радоваться и огорчаться тому, что предложит жизнь и желательно вместе, и желательно с заботой друг о друге. А друг другу хотелось бы предлагать только то, что приносит радость. И хотелось бы, чтобы забота друг о друге была не только в создании поля битвы для тренировки выносливости.
Ты, конечно, скажешь: «Да тебе-то что! Тебе и сейчас хорошо!» Но, ведь, кроме того, что мне сейчас хорошо в первой жизни, у меня есть намерение и твою жизнь улучшать.
Мне это желательно. А вот что желательно тебе от наших отношений, я сам бы хотел услышать из первых уст. Понятно, что не всё то что желательно, возможно. Но, ведь, открытые души помогают исполнению желаний.
Я по-прежнему думаю, что честнее писать тебе не думая, а чувствуя. На свои отражения в тебе, я уже насмотрелся. Хочу увидеть себя и нас твоими глазами.
Ты мне говоришь, что я не чувствую и не слышу тебя. Вот и скажи мне, что-нибудь, сама, чтобы я услышал и почувствовал тебя, а не вглядывался в отражение моей собственной любви. Я.